ЮРИЙ РАЙХЕЛЬ
В Берлине прошли переговоры по Приднестровью в формате 5+2 (Молдавия, Приднестровье – стороны, Россия, Украина, ОБСЕ – посредники, ЕС и США – наблюдатели). После перерыва в два года уже сам факт новой встречи можно в определенном смысле рассматривать как успех. Похоже, Приднестровье поворачивается на Запад
Переговоры завершились подписанием протокола, который содержит меры на ближайший период по урегулированию приднестровского конфликта. Результаты этих действий должны быть обсуждены на конференции в Баварии, которая пройдет в середине июля.
Характерно, что меры, перечисленные в протоколе, больше относятся не к политическим, а гуманитарным. В частности, среди них личные права граждан с обоих берегов Днестра, академическая мобильность, свобода передвижения, телекоммуникации и др.
Как в Кишиневе, так и в Тирасполе выражают удовлетворение достигнутыми результатами. В Приднестровье особо отмечают конструктивную роль российских представителей. Собственно другого от них не приходится ожидать. Так всегда было, но в этот раз произошли определенные изменения.
Еще совсем недавно позиции сторон были столь далеки и противоположны, что о каком-либо прогрессе нечего было и думать. Из Тирасполя раздавались призывы к России вмешаться, Кишинев вместе с Киевом обвинялись в блокаде и нагнетании напряженности. Празднование 9 мая на левом берегу Днестра по российским лекалам превратилось в апофеоз милитаризма. В военном параде по случаю праздника впервые участвовали российские военнослужащие. Все свидетельствовало о том, что напряженность по линии разграничения стремительно возрастает и конфликт в любую минуту может из холодного состояния перейти в горячее.
Следует отметить, что воинственные пляски Тирасполя не произвели ни на Кишинев, ни на Киев, ни на Запад никакого впечатления. В этом смысле результат для вдохновителей оказался нулевым. Более того, внутри Приднестровья они вызвали напряженное состояние, в чем-то переходящее в панику.
Все изменилось во второй половине мая. И тому есть несколько причин. Как внутренних, так и внешних. Они довольно туго переплетены, поэтому их классификация представляется несколько условной.
читать дальшеВо-первых, большую активность проявил специальный представитель Действующего председателя ОБСЕ Корд Майер-Клодт. В настоящее время Германия председательствует в ОБСЕ, и Берлину очень важно добиться хоть какого-то продвижения в деле урегулирования конфликта, что не удалось предыдущим председательствующим Сербии и Швейцарии. Нельзя сказать, что они бездействовали, просто тогда не созрели соответствующие условия.
Во-вторых, находящейся в дипломатической и финансовой изоляции Москве нужно было продемонстрировать хоть какой-то позитив. В Сирии начатая с большим пропагандистским шумом операция никаких политических дивидендов не принесла. Обменять эту авантюру на отмену санкций не удалось. Более того, расширение российского присутствия в Сирии было связано с увеличением потерь людей и техники. Пришлось значительно сократить свое участие в сирийской войне, чем немедленно воспользовались противники России.
Со своей стороны, Запад исчерпал все возможности хоть как-то воздействовать на Москву дипломатическим путем и перешел как к продлению санкций, так и к угрозам их дальнейшего усиления. Здесь следует отметить, что Кремль особенно беспокоит не столько официальные санкции, сколько их неофициальное продолжение.
Типичный пример с российскими евробондами. Выпуск их на небольшую сумму $3 млрд должен был стать пробным шаром в отношении западного кредитного рынка. Были не только надежды, а даже уверенность, что западные держатели облигаций ринутся покупать российские бумаги на весьма выгодных условиях. В Кремле почему-то уверенны, что деньги решают все. Наверное, по себе судят.
Все получилось с точностью до наоборот. После рекомендаций американских регуляторов российские бумаги не покупать их размещение фактически провалилось. Западные финансисты их не приобретали, а половину купили из кипрских офшоров. Скорее всего, российские олигархи. Этот пропагандистский пузырь с грохотом лопнул. Однако он наглядно показал, что денег России никто не даст, а внутри страны их просто нет.
Вот и пришлось Москве пойти на некоторые уступки. Для этого было выбрано Приднестровье. Реально это — отрезанный ломоть, находящийся в блокаде. По крайней мере, российская военная группировка там фактически изолирована и в случае конфликта не может рассчитывать на поддержку. Отсюда некоторое смягчение российской позиции.
Кроме того, ассоциация Молдовы и ЕС поставила Приднестровье в сложное финансовое и экономическое положение. Добавим к этому закрытие границ с Украиной. В регионе начался экономический и финансовый кризис, когда поступления от торговли катастрофически сократились.
До определенного времени Россия продолжала финансовую помощь, больше похожую на содержание сепаратистского региона. И здесь произошла некоторая метаморфоза. Финансирование проходило из Москвы, а вектор внешней торговли и финансовых связей Приднестровья все больше устремлялся на Запад, в частности, через Молдову. Получалось, что Москва финансирует сепаратистов, которые не такие уже и пророссийские. Ментально многие из них до сих пор молятся на белокаменную, но их коммерческие интересы становятся прямо противоположными. Соответственно, Кремль начал сокращать содержание.
Часто бытие определяет сознание. Прошедшие в Приднестровье парламентские выборы свели на нет контроль президента Шевчука над законодательной властью. И раньше эти отношения были, мягко говоря, не простыми. Теперь началась открытая конфронтация.
Хотя с началом кризиса валюты стран СНГ стремительно девальвировались, в Приднестровье при российской поддержке держали валютный курс неизменным. В результате по мере сокращения московской подпитки началась валютная паника. Иностранные деньги официально купить невозможно. Курс черного рынка уже превышает официальный, явно завышенный, на 36%, и разница с каждым днем увеличивается.
Дело не только в том, что валюты нет для обмена в банках. Предприниматели не могут вести внешнеэкономическую деятельность, так как коммерческие банки отказываются выдавать им полученную за товары валюту. Все приходящее в регион уходит на поддержание явно неадекватного курса.
По политическим причинам власти отказывались от назревающей и необходимой девальвации. Ее требовал парламент. Теперь же из соображений противостояния парламентарии отказались принять закон о девальвации. Тем самым валютный кризис переходит во внутриполитический. К тому же нехватка валюты может спровоцировать еще и продовольственный кризис. Значительная часть продуктов питания импортируется. Сейчас сезон овощей и фруктов несколько смягчает ситуацию, но ближе к холодному времени года ситуация может и здесь обостриться.
И наконец, в декабре в регионе будут выбирать президента. Пророссийский ставленник нынешний президент Евгений Шевчук не имеет реальных шансов на переизбрание. Набирает очки бывший президент Игорь Смирнов, ухода которого добивалась Москва. Одной из причин такого желания Кремля было подозрение, что Смирнов склонен договариваться с Киевом и проводить более проукраинский курс. Кремлю это не нравится, но в отличие от прошлых лет сделать он уже многое не может.
Будет ли Смирнов баллотироваться пока неизвестно. На вопрос московской «Независимой газеты» он ответил весьма уклончиво: «Рано меня хороните». Очевидно, что свои планы он раньше времени раскрывать не хочет, чтобы не мобилизовать многочисленных противников. К тому же, на Смирнове свет клином не сошелся. Есть и другие кандидаты из оппозиционного к Шевчуку лагеря.
Уже очевидным и постоянно усиливающимся является процесс переориентации региональных олигархов на достижение соглашения с Молдовой о какой-либо форме реинтеграции. Экономические и финансовые сложности размывают электоральную поддержку пророссийскому курсу. Наиболее активные в этом отношении граждане уезжают в любимую Россию, остающимся пенсионерам вообще все равно какая будет власть, лишь бы раз в месяц получать обещанные выплаты.
В Москве начинают понимать, что пророссийский анклав между Украиной и Молдовой уже не вернуть. Об этом свидетельствует телемост, прошедший в Приднестровском университете с экспертами Российского института стратегических исследований. Сказанное московскими участниками следует интерпретировать словами премьера Дмитрия Медведева о том, что денег нет, но вы держитесь. Вся проблема в том, что Приднестровью в его нынешнем виде держаться не за что.
Для Киева прогресс на переговорах двух берегов Днестра выгоден, так как снижает российское присутствие и влияние как в Тирасполе, так и в Молдове. Кстати, там Москва попытается взять реванш за свои потери в Приднестровье. Отсюда поддержка украинскими представителями на переговорах в Берлине подписанного протокола.
politeka.net/232558-deneg-net-no-vy-derzhites-n...